М.Максимова
― Это программа «Особое мнение». В студии — Марина Максимова. Я приветствую наших слушателей, зрителей. А свое особое мнение сегодня высказывает Константин Ремчуков, главный редактор «Независимой газеты». Константин Вадимович, здравствуйте!

К.Ремчуков
― Добрый вечер!

М.Максимова
― Новость последнего часа: Россия приостановила участие в договоре о ракетах средней и малой дальности. Соответствующий указ подписал президента России Владимир Путин. Ожидалось, конечно, шоком не стало, но все же начался новый отсчет?

К.Ремчуков
― Отсчет чего?

М.Максимова
― Как, например, вот уже МИД Казахстана говорит, что гонка вооружений начнется.

К.Ремчуков
― Ну да, но гонка вооружений идет уже несколько лет. И тут удивительного ничего нет. Конечно неудивительная и наша приостановка действия этого договора. При этом не совсем понятно, что такое «приостановка договора». Как можно приостановить? Приостановить — это значит не следовать его буквам, цифрам? Вот что такое приостановка не совсем понятно. Потому что приостанавливаю действие договора, то я что — наращиваю количество боеголовок, я изменяю параметры ракет средней и меньшей дальности? А что, я потом вернусь, что ли назад, если вдруг американцы скажут?

Поэтому, мне кажется, что приостановка — это дипломатический эвфемизм. Приостановка действия договора о ракетах средней и меньшей дальности является дипломатическим эвфемизмом для обозначения очевидного факта, что Россия вышла из этого договора и никогда не вернется в ее параметры по той простой причине, что выход из договора означает свободу рук в создании нового вооружения этого типа. Если новое вооружение этого типа будет создано, то назад его в рамки старого договора уже не поместить. Значит, если у нас и будут когда-то переговоры, то это будут уже переговоры на новых условиях, которые будут учитывать новые носители, новые места базирования, новые параметры дальности и скорости полета — что-нибудь в таком духе.  

Но в целом для меня не является неожиданностью ни одно из этих действий, потому что с 14-го года, когда начались вводиться санкции, выяснилась удивительная — ожидаемая, но она всегда удивляет — слабость России с точки зрения ответа на вводимые санкции. Единственная такая мера, которая была замечена всеми, но не получила большой популярности, — это ввести ответные санкции на продовольствие. Тем самым как бы за счет российского же народа помогать крупному частному капиталу в сельском хозяйстве, который заботится, естественно, о прибыли, как и в любой другой области и который сосредоточился на одном параметре — экспорте зерна, поскольку он обозначен в указах Путина. И вот они гонят это зерно, при этом все другое продовольствие, как мы знаем, успешно растет в цене, и все боятся допустить перепроизводство любой продукции, допуск на рынок любой продукции потому что они боятся, что если цены будут падать, аграрному бизнесу это будет невыгодно.

Но вот это одна была такая громкая акции — ввести контрсанкции, но контрсанкции, которые поражают нас. Ну, конечно, они как-то западным фермерам тоже доставят неприятности. Так вот, я думаю, что 5 лет в условиях такой беспомощности приведут с неизбежностью к приведению новой доктрины России. Назовем ее «доктриной Ермака». Ермак — русский человек, весьма успешный, дошел до Тихого океана. И суть ее будет звучать так: Любая угроза народам России в равной степени военного или экономического характера, имеющая целью прямое или косвенное воздействие на уровень или качество жизни россиян, должна быть нейтрализована всеми имеющимися арсеналами военно-политических, дипломатических и экономических ресурсов России. Нанесение ущерба уровню жизни этими экономики санкциями должно восприниматься как акт прямой агрессии и может и должен быть нейтрализован с применением всех доступных средств, включая международно-правовые и военно-стратегические.

Поэтому, говоря по-простому, что угрозы экономической агрессии будут нейтрализованы при помощи инструментов и оружия неэкономического характера. Поэтому в этом смысле выход из этого договора — это ерунда. Я думаю, что поскольку с нами никто не переговаривается и за стол переговоров не садится в отличие от Северной Кореи — там в Северной Карее 6 ракет есть, все готовы переговариваться, считая, что это угроза миру — с нами никто не переговаривается, поэтому логика этой «доктрины Ермака» будет сводиться к тому, чтобы опрокинуть существующие балансы в тех сферах, которые существенны для запада с тем, чтобы принудить их. Смысл этой доктрины в том, чтобы заставить сесть за стол переговоров и оговорить новые параметры нашего взаимодействия.

Поэтому, я думаю, не исключено, что Россия может заявить о приостановке своего участия и в других договоренностях, включая вещи, связанные с нераспространением ядерного оружия, например. Потому что экономики ты не можешь навредить, но ведь все знают, что де факто ядерным оружием обладает Израиль, Пакистан, Индия. Сейчас Саудовская Аравия очень рвется. И вот визит был Мухаммеда бен Салмана, Пакистан, потому что они ищут заход на Иран, поскольку Иран для них экзистенциальный вечный противник. Они ищут через Пакистан, в том числе, из-за того, что у Пакистана заметно ухудшились отношения с США. Может быть, поговорить, не хотят ли пакистанцы поправить свое материальное положение за счет того, чтоб поделиться технологиями ядерного оружия, чтоб у Саудовской Аравии как представителей и лидеров суннитского мира было оружие против лидера шиитского мира Ирана.

Вот у России есть возможность потолковать на эти темы и, может быть, предложить свое оружие. Но это гипотеза. Я просто говорю, что должны быть какие-то вещи, которые заставят и Вашингтон и Брюссель сказать: «Слушайте, давайте посмотрим на новую ситуацию, поговорим и о чем-нибудь договоримся». Потому что сейчас это демонстративное игнорирование.

М.Максимова
― А почему мы, приостанавливая этот договор, гипотетически может приостановить что-то еще, — а почему приостанавливаем а не выходим? Это какое-то определенное лукавство или это просто потому что «выходим» — это звучит уж слишком громко, как будто хлопаешь дверью?

К.Ремчуков
― Ну да, потому что «выходим» всегда звучит более агрессивно, чем «приостанавливаем». Тем более, американцы сказали, что они взяли месяцев 6, по-моему, чтобы окончательно принять решение. Так вот мы не стали дожидаться, когда американцы сообщат, что они выходят. Мы уже сказали, что мы приостанавливаем. При этом, когда американцы выйдут, нам не нужно будет делать ничего, потому что наша приостановка (по требованию) фактически означает выход из автобуса.

М.Максимова
― А вообще вариант… Вот мы сейчас приостановили, они взяли 6 месяцев, как у нас в Совете Федерации говорят некоторые «реанимация» договора невозможно никак?

К.Ремчуков

― Я еще раз вам говорю, что это будет просто комплексно. Американцы вышли из соглашения про противоракетной обороне. Вышли и вышли. Вышли они тогда, потому что не считали, что у России есть адекватные ответы на это. Прошло время. Россия изменилась, поменялась — вроде появились какие-то ответы. Пока американцы по этому поводу не парятся. Но чем больше дисбалансов возникнет в международных правовых системах, тем больше оснований сесть за стол переговоров и посмотреть на эти балансы. И вот эти ракеты будут частью соглашений и другого типа, если кто-то будет всерьез считать, что повышается угроза ядерной войны.

Мне кажется, что главное лукавство волнений по этому поводу состоит в том, что никто не верит в реальность ядерной войны между крупными державами. Никто не верит. И все занимаются своими делами, и никому в голову не приходит, что на самом деле Россия будет стрелять по Америке, Америка будет стрелять по России или кто-то в Европе. Поэтому если такое лукавство существует, то более энергичные сферы бизнеса, связанные с производством вооружения, конечно, хотят воспользоваться ситуацией и получить дополнительное финансирование, дополнительные прибыли от создания новых видов вооружений. Банальная история. Она, мне кажется, наиболее вероятная.

М.Максимова

― Что касается имиджа России и того, как смотрят имиджа России и того, как смотрят наши партнеры (не партнеры) в Европе и США. Прошел год ровно с момента отравления в Солсбери бывшего полковника ГРУ Сергея Скрипаля и его дочери. Выводы, итоги, вопросы, которые остались?..

К.Ремчуков
― Это сильно испортило наши отношения с Западом в целом, с Великобританией, в частности. Никаких маломальских шагов по сближению позиций не существует. И таких старых существовавших протоколов взаимодействия правительств двух стран по выяснению причин произошедшего не существует, не соблюдается.

Новым относительно, для новейшей истории явилось то, что английское правительство считает российское правительство соучастником преступления. Поэтому если раньше были какие-то, допустим, бандиты из одного государства убивают кого-то в другом государстве, тогда правительства могут взаимодействовать. В данном случае они считают российское правительство сопричастным этому убийству и считают неразумным приоткрывать хоть какие-то следственные материалы, карты и уточнять что-то. Они хотят одного — чтобы Россия повинилась и покаялась.

В этих условиях ожидать, что Россия повинится и покается, если нету каких-то решающих аргументов, не приходится. Я вот несколько месяцев назад встречался с британским послом; я недавно с ним встречался, но помню тот разговор, именно поэтому я считаю возможным его огласить. Суть нашей последней беседы я не буду… поскольку она свежая, а предыдущая — где-то полгода назад — скажу, что беседовали, беседовали, я говорю: «Слушай, какие аргументы? Все-таки общественное мнение тоже очень важная вещь в наше стране. Чтобы там ни считали, надо знать». Он говорит: «А мы не собираемся за ваше общественное мнение бороться». Я говорю: «Почему?» Он говорит: «Мы свое общественное мнение убедили, и оно полностью на нашей стороне: вы виноваты. Ваше общественное мнение нас не интересует». Я говорю: «Тогда чего ты ко мне приехал? Зачем?» Он говорит: «А у вас по большому счету в России общественного мнения нет». Я говорю: «Почему?» Он говорит: «Общественное мнение — это независимые политические организации, независимые медиа. Если их нет в каком-то достаточном количестве, критической массы, которая бы формировала общественное мнение, то говорить о том, что в России есть общественное мнение, нельзя. А пытаться уговаривать зависимое общественное мнение, которое формируется государственными медиа, мы даже и не собираемся. Нас оно вообще не интересует».

Я вот уже тогда, полгода назад понял, что Британия не планирует ни малейших усилий по предоставлению каких-то фактов. Он говорит: «Мы убеждены, у нас есть все доказательства. Мы считаем, что именно эти люди, которых мы показывали, являются причастными. Никаких дополнительных фактов и аргументов мы говорить не будем. А вы, если хотите стабилизации отношений, вы должны сказать, — я говорил как-то на нашей передаче, — что это неприемлемо. Хотя бы вы должны осудить, что такой тип поведения — убийство оппонентов, либо своих граждан, либо бывших граждан на территории других стран с помощью, тем более, такого оружия, неприемлемо. Если вы это скажете, у нас начнется фаза стабилизации отношений, тогда можно чего-то там стабилизировать».

М.Максимова
― То есть это просто аргумент для стабилизации или не стабилизации отношений, а добиться правды и выяснить истину?

К.Ремчуков
― Они считают, что истина есть, но пока с этим режимом они не собираются… Если дальше говорить на эти темы, то, я думаю, на какой-то другой встрече уже скажут, что «мы дождемся, когда в России поменяется не просто Путин, а поменяется тип власти, режим власти, то тогда мы предоставим все факты». То есть это долгая история, я думаю, как с убийством Кеннеди, будем десятилетия ждать.

М.Максимова
― То есть писать будут уже журналисты лет через 50.

Перейдем к экономике. О влиянии Китая и России. Интересная у вас публикация вышла. Китай заразит российскую экономику кризисом. Чем нам там грозит?

К.Ремчуков

― Во-первых, увеличился товарооборот с Китаем, во-вторых, наше сырье, которое дает большой профицит как бы в торговле, и рынки сбыта зависят от темпов развития китайской экономики. И смысл публикации, которая была опубликована и в Китае в основном и западные исследования показывают, что китайская экономика в результате фактически торгового конфликта с США, который сказывается на поведении инвесторов как китайских, так и иностранных в Китае, — все перестраховываются, все ослабляют зависимость, неопределенность сохраняется. Да, Трамп не поднял на 25% с 1 марта тарифы, отложил это, рассчитывая, что договоренности будут достигнуты. Но тут же, буквально вдогонку 1 марта в Твиттере направил требование китайцам обнулить тарифы на сельхозпродукцию США, чтобы продемонстрировать, как говорят, свою добрую волю. В общем, обстановка напряженная. И мы написали вот эту позицию…

Кстати очень интересная коллизия возникла по поводу этой публикации. Наша газета публикует. И потом мне журналист, которая написала статью, сообщает следующее: «Константин Вадимович, я вот получила такое письмо из китайского посольства от чиновника. Чиновника зовут Гоу Юнхай, он советник по прессе китайского посольства, которое написано в недопустимой форме». И передает мне его письмо. Вот я сейчас прочитаю слушателям, чтобы вы видели, какую агрессивную политику на территории Российской Федерации проводят некоторые дипломаты китайского посольства, и хочу, чтобы наш МИД услышал это. Мы публикуем редакционную заметку на эту тему. И хочу, чтобы, может быть, правоохранительные органы… поскольку давление на прессу по нашему уголовному законодательству недопустимо.

«Анастасия, не знаю, почему я не могу тебе позвониться по мобильному телефону. В прошлом месяце ты писала статью о Китае очень плохо, даже в статье не было никакого твоего мнения, именно США сказали что-то. При чем тут эта статья, при чет ты как так пишешь. Но я не могу тебя найти. Но это уже всё прошло. Я не понимаю тебя. Сегодня еще раз, как ты пишешь…». Почему на ты? Я просто не понимаю. Она в шоке. Она такая девушка церемонная. «И зачем ты так пишешь? Китай заразит российскую экономику кризисом!!!!!!. С первого взгляда ты врешь!!! Китайская экономика замедлилась!!!! А мы в прошлом году рост экономики — больше 6%. А у вас какой рост???? И с китайской экономики Россия заразилась??? Причем мы — китайская экономика — только ВВП одной провинции Гуандун намного больше, чем вся Россия. Где у нас социальное неудовольство. Я только почувствовал большое неудовольство в российском обществе особенно после послания Путина. Категорически всерьез тебе скажу: Тебя нужно сразу удалить эту статью с сайта этой газеты, а то ты будешь находиться в черном списке, никогда не пускают тебя в Китай. Гоу».

То есть это кошмар, конечно. Когда я зачитал сегодня журналистам… Это беспрецедентное давление. Мы видим, что китайцы грозятся нашим журналистам…в черный список. И это у них норма. Оказывается, в Китае существуют черные списки. И когда я занимался американскими претензиями, когда Пенс готовил концепцию американскую в отношении Китая, он использовал это давление китайцев на журналистов. Сейчас мы видим, что это никакой не миф. Требование снять с сайта. Никто не может снять с сайта. Во-первых, никакой журналист… я главный редактор…

Дальше. Очень характерно здесь отношение к Путину. Они могут сколько угодно там бокалы поднимать и говорить о дружбе и взаимном уважении, но то, что официальный дипломат китайского посольства в Москве пишет, что он «почувствовал большое неудовольство в российском обществе, особенно после послания Путина» — я думаю, что администрации президента России будет интересно узнать их оценку послания Путина. Мы сейчас обсуждаем его, а вот китайцы так обсуждают. И категорически мы не согласны, и направили документы в Союз журналистов России, и рассчитываем также, что Союз журналистов выразит солидарность с журналистами, которых вот так бесцеремонно, без всяких оснований… никаких оснований нет.

Просто вот такую вызывает реакцию эта публикация, которую вы хотели обсудить. Для нас это вопрос просто аналитической, реалистической достоверность той статистики, тех фактов, того движения капитала, инвестиций, задолженностей. Там очень большая задолженность в Китае у банков, очень много плохой задолженности, очень много земли задолжено, очень плохая региональная экономика. Если смотреть все в деталях… я довольно регулярно смотрю…

М.Максимова
― Константин Вадимович, сейчас вы тоже письмо получите.

К.Ремчуков
― А я вообще никого не боюсь, если честно, особенно китайцев. Моя статья была намного более суровая по поводу американо-китайских…вот эта большая, которая брошюра получилась, что это не торговая война, а схватка. Даже не в этом дело. Бессмысленно… Это все равно что вы Венедиктову говорите, что вы попадете в какой-то черный список. У меня свой черный список будет тогда в ответ. Этот Гоу уж точно попал в мой черный список — Гоу Юнхай. Гоу Юнхай — в черном списке.

М.Максимова
― Еще раз: это официальный сотрудник.

К.Ремчуков
― Это советник по прессе посольства Китая в Российской Федерации.

М.Максимова
― Официальный человек.

К.Ремчуков
― Официальный человек. Как он такой смелый, такие письма пишет и такие угрозы делает и такие требования, и такие оценки. Это вот звериный оскал китайского тоталитаризма, я считаю, авторитаризма. Вот это вот отношение, кто слабее, кто беднее — они не люди в их представлении…

М.Максимова
― А мы слабее и беднее?

К.Ремчуков
― Вот сейчас выясняется — да, конечно. Если он пишет, что «у нас одна провинция Гуандун — ВВП намного больше, чем вся Россия». Отсюда чувство превосходства. Представляете, что они должны испытывать по отношению к какой-нибудь Чехии или Словакии? Поэтому я думаю, что российским властям стоит обратить внимание на этот частный случай, но из которого вытекает большая ассиметричность нашего российского представления об истинных намерениях Китая в отношении России в стратегической перспективе.

И те златоусты, которые рассказывают о том, что Китаю не нужны ни наши Дальний Восток, ни Сибирь, ни Арктика в нашей части, они могут сильно ошибаться, потому что Китаю нужно всё, их экспансия совершенно очевидна для меня. И они пытаются ввести понятие «Великий шелковый морской путь». Мы даже никогда не знали, когда там папанинцы на льдине были, что, оказывается, был «Великий шелковый морской путь» китайский. Они хотят застолбить это право и будущее развитие. Тут надо держать ухо востро, не расслабляться и противостоять всеми доступными и законными средствами.

М.Максимова
― Спрашивает наш слушатель Алексей из Ивантеевки: «Что возможно известно об отравлении дизентерией детей в детских садах Москвы Пригожиным, и что ему ответил Собянин на запрос Любови Соболь из ФБК?» Я знаю, что было заседание Общественной палаты Москвы. И скажите, чем закончилось? Что это за документ?

К.Ремчуков
― Я про Соболь ничего не знаю. Помню, такая душная, энергичная, плохо воспитанная женщина, кричала все время. Но Венедиктов ее осадил, сказал, что она не на митинге, и если она детьми интересуется, пусть интересуется. А содержательно мы все выяснили. Потому что там был представитель Роспотребнадзора, она обрисовала всю ситуацию поминутно: когда появились первые симптомы, как выясняли… 7 дней инкубационный период, чтобы установить. Не было исходных образцов продукции, которую могли дети съесть, поэтому просто по частным случаям аккумулировали информацию. Через 7 дней только установили, что дизентерия. Дали информацию, привели, в частности, ваше «Эхо Москвы», еще… много на заседании звучало этих источников. Потом начали определять образцы, обнаружили, откуда этот творог был в запеканке. В общем, много.

Там другое. Там основной пафос-то родителей был — там было много хороших родителей, которые внимательно… конечно, их жалко было, они за детей переживали, — что не принимали, например, анализы из частных клиник, когда они приносили в больницу, не направляли куда-то. В общем, равнодушие и холодное несоучастие людей больше травмировало родителей, чем факт этого заболевания. Мы сразу по итогам подготовили большой пресс-релиз того, что мы обсуждали. Я, наверное, через день или через два написал письмо Собянину с итогами, чего мы там обсудили и на что мы хотим обратить внимание, в том числе, и предложение увеличить срок хранения образцов продукции, которыми питаются дети до срока их годности. Потому что сейчас по нормативам был срок хранения 1 сутки. Поэтому когда сутки прошли и начали появляться симптомы, эта продукция была уничтожена, никто не мог сказать, что же было исходно.

Этот разговор будет продолжен. Я говорю, что то, что мы услышали, это было симптоматично, что там много надо решать. В том числе, мы ставили вопрос и родителям и вообще, готовы ставить вопрос о том, нужна ли вообще молочная продукция, потому что во многих странах никакой молочной продукции нет, которая может содержать в себе эту кишечную палочку.

Но в целом, я должен сказать, что, конечно, общество изменилось и такие случаи, они резонансные. Но в Москве всегда были случаи заражением дизентерией. Статистика там была представлена с 70-го года. Но если там были данные 705, 702, 700 человек на 100 тысяч. То сейчас у нас в Москве — 5,6, 5,8. Конечно, это много, и в идеале хочется, чтобы был ноль. Но в целом, конечно, если посмотреть динамику сокращения для того большого города, это, безусловно, совершенно другой масштаб. Просто, еще раз говорю, поменялось время, поменялись люди и они, конечно, хотят и открытости и соучастия, и эмпатии человеческой просто с тем, чтобы поддержать, помочь, а столкнулись с черствостью. Поэтому будем разбираться.

И мы наметим ряд мероприятий. Потому что эта палата заканчивает жизнь свою в следующем месяце, и будет новая палата. И мы порекомендуем им — вот мы с Венедиктовым, который председатель комиссии по гражданскому обществу, договорились, — что мы по любому им оставим наказ, если нас никто не изберет туда, чтобы люди продолжали делать важное дело — навести порядок с вопросами детского питания. И в данном случае там нету очевидных… То есть когда говорят — пусть школа готовит. Ну, школа полуфабрикаты и превращает в эту пищу.

По нашим данным, как мы выяснили, что носителем это формы спящей дизентерии были рабочие в одной из областей Российской Федерации, которые выиграли конкурс на поставки вот творога в Москву — вот они были на упаковочной линии. При этом, когда начали проверять местные власти, они быстро отписались, что у них ничего такого, всё хорошо. Поэтому там надо посмотреть, и, может быть, активизировать или актуализировать, ввести более внятные условия контрактов, при которых контракт, в случае поставок такой продукции, даже одноразовый так случай — разрывается. Мне кажется, в этом случае тот, кто выиграл контракт, будет заинтересован более, чем кто-либо другой, следить за состоянием здоровья своих сотрудников, за чистотой в производственных цехах и так далее.

В общем, вскрылся большой пласт работы, в котором более-менее понятно, что делать и как-то наводить порядок. При этом там на этих слушаниях раздавались… одна родительница довольно подготовленная пришла с предложениями фактически — ее идея была — монетизации выдачи родителям денег на питание этих детей, которые должны решать сами, откуда должно приходить это питание. Как это организовать в большом городе — чуть-чуть второй вопрос. Это будет полностью индивидуализировано — тогда отказываемся от этого, либо это голосование. Но если 51% родителей говорят — пусть поставляют эти, а 49% — должны подчиниться или нет? То есть, по крайней мере, мне понравилось, что вот это беспокойство родителей хотя и по достаточно драматичному случаю, оно, мне кажется, является стимулом для того, чтобы работать активно и решать эту проблему.

9 января большинство детей — врачи говорят, что все дети, которые в декабре 23-го, 24-го получили эту запеканку — они все были выписаны. За ними установлено это индивидуальное наблюдение врачей с последующими проверками, анализами. Я думаю, что сейчас по результатам этого случая будут более четко прописаны процедуры, чтобы реагировать. А вот Роспотребнадзор мне очень понравился. Там представитель, которая была — абсолютно четко они понимают. Она сама доктор медицинских наук. И вот у них процедура описана. Но тут выяснилось, что Роспотребнадзор только устанавливает что-то, а медики — это другое ведомство. Поэтому вот сейчас наши рекомендации как раз Собянину сводились к тому, что нужно пересмотреть, может быть, регламент взаимодействия различных департаментов с тем, чтобы нацелено было на: предотвращение максимально возможное, то есть система раннего обнаружения этой заразы, которая идет в Москву, с другой стороны, если такое случается, более высокий уровень координации и Роспотребнадзора и департамента здравоохранения и департамента образования. Потому что детей родители сдают в департамент образования все-таки, все-таки они привели в школу.

М.Максимова
― Если закрывать эту тему, вы ждете все-таки какого-то ответа на письмо мэра Москвы?

К.Ремчуков
― Конечно.

М.Максимова
― Это вам придет или тем, то кто через месяц будет?

К.Ремчуков
― Я про других не знаю. Но я знаю, что я от себя все написал, всё подписал. Я послезавтра буду встречаться с Собяниным, я спрошу лично, получил ли он, что они будут делать. Я говорю, это тот случай… не так часто бывает, когда большой общественный резонанс, когда по одну сторону оказываются все люди, потому что это наши дети. То есть это ребенок человека из здравоохранения, образования, или просто родитель. Поэтому мы все заинтересованы в том, чтобы вытащить эту сферу на более высокий уровень.

М.Максимова
― Будем следить за новостями, смотреть, как все будет развиваться. Я вижу, вы принесли книжки.

К.Ремчуков
― Я две книжки хочу порекомендовать. Одна книжка Ричарда Хааса «Мировой беспорядок. Американская внешняя политика и кризис старого порядка». Она, на мой взгляд, написана очень хорошо. Ричард Хаас — это очень влиятельный… В этом году ее издали, и эта книга включает большое количество самой актуальной тематики: организация нового международного порядка, кризис старого порядка. Он является главой американского совета по международным отношениям. Работал в администрации президента США. То есть очень влиятельный человек. Поэтому тот, кто прочтет, будет понимать, почему американцы считают себя исключительной страной, единственной сверхдержавой, которая за всё отвечает, поскольку у нее идеалы.

А вторая книга — я ее много назад рекомендовал, но тут я на неделе готовил выступление в судейском формате и готовил свои предложения, чего нужно сделать — книга: Лопухин «Законодательство Моисея». Суд над Иисусом Христом. И Вавилонский царь правды. Лопухин — профессор, юрист Московского университета. И книгу издавали в конце XIX века. Это репринтное издание, но можно найти и купить такую книгу. Она меня поразила… И тут проводится суд над Иисусом Христом и анализ с точки зрения иудейского права и с точки зрения римского права, именно процессуальный.

И поражает, какие принципы уже были импланитированы уже в иудейское судопроизводство. Четыре великие правила еврейской уголовной юриспруденции: Точность в обвинении, гласность в разбирательстве, полная свобода для подсудимого и обеспечение против всех опасностей или ошибок свидетелей. То есть фактически все те процессуальные вещи, с которыми мы до сих пор сталкиваемся, и нам кажется, что это совершенно не ужасно. Точность обвинения. Очень часто обвинения не отражают того, что на самом деле судится. Условно говоря, Берию в 53-м году судили за то, что он английский шпион 15-го года.

Поэтому я очень рекомендую тем, кто думает о том, что судебная система России должны быть главным центром наших усилий, прочитать эти книги.

М.Максимова
― Особое мнение Константина Ремчукова. Марина Максимова была в студии. Спасибо, до свидания!

Источник: ng.ru