Илью Демуцкого интересуют параллели времен.
Фото агентства «Москва»
25 ноября в Новой Третьяковке состоится премьера оперы Ильи Демуцкого «Для «Черного квадрата», написанной по мотивам оперы Михаила Матюшина и Алексея Крученых «Победа над солнцем». Специально для этого события Третьяковская галерея перенесет в зал, где будет проходить представление, первый вариант картины «Черный квадрат» Малевича, как известно, возникший в качестве декорации к футуристичной опере Матюшина. Режиссер пока неизвестен, fashion-директором проекта выступит Игорь Гаранин. Музыкальный критик Надежда ТРАВИНА поговорила с композитором Ильей ДЕМУЦКИМ о предстоящей премьере, заказах Большого театра и работе с Кириллом Серебренниковым.
– Оперу «Победа над солнцем» не раз восстанавливали многие театры, где композиторы делали аранжировку, ориентируясь на сохранившиеся музыкальные фрагменты. Вы тоже работали с эскизами Матюшина?
– Нет, я не работал с этими эскизами, поскольку целиком и полностью положился на то исследование материала, которое сделали мои соавторы-либреттисты – Игорь Конюхов (он же автор идеи) и Ольга Маслова. Изначально они планировали взять существующие тексты и перевести их на английский язык, представив оперу в чистом виде. Но потом задача полностью изменилась: либреттисты поняли, что им интереснее придумать новое произведение, в чем-то основываясь на «Победе над солнцем». Мы не ставили себе цель воссоздать оперу. Как известно, ее музыкальный материал почти не сохранился. Я не ориентировался ни на фрагменты Матюшина, ни на посыл, заданный оперой.
– Почему опера будет звучать на английском языке с русскими субтитрами? А как же «заумь» Хлебникова–Крученых?
– «Заумь» переведена на английский. Дело в том, что Игорь и Оля – слависты, живущие в США, и они прежде всего хотели осуществить наш проект именно в Америке. Но благодаря счастливому стечению обстоятельств мы ее покажем также и в Москве.
– Представление состоится в Новой Третьяковке непосредственно рядом с картиной Малевича «Черный квадрат», а также и с другими арт-объектами. Не кажется ли вам, что это напоминает скорее перформанс, чем традиционный оперный спектакль?
– Нет. Перформанс же подразумевает некоторую импровизацию – то есть этот жанр имеет конкретный шаблон, по которому действует, но при этом содержит в себе нечто непредсказуемое. У нас же абсолютно зафиксированный материал – особенно в музыке. Существует партитура, люди поют выученный текст, есть определенный четкий сюжет, сцены и мизансцены.
– А зрители каким-то образом примут в нем участие?
– Точно скажу, что иммерсивности не будет. Но мы рассматриваем некую возможность соучастия. Зрители не выступают в качестве перформеров, но у них обязательно должно возникнуть интимное взаимодействие – благодаря довольно тесному пространству зала. Благо директор Третьяковки Зельфира Трегулова предоставила нам такую возможность и стала нашим соратником в этом проекте.
– Чем вас как композитора привлекла эпоха раннего русского авангарда?
– Меня очень заинтересовала параллель воззрений того времени и сегодняшнего. Смелость, новые идеи, вызовы – все то, что характеризовало футуристов, созвучно и нашей действительности. Мы до сих пор обсуждаем «Черный квадрат», хотя, казалось бы, сколько можно – век прошел, пора поставить точку. Но она никак не ставится. Меня восхищает баловство художников того времени. В годы создания «Победы над солнцем» умы многих отличало настоящее предреволюционное состояние.
– А что насчет современного искусства, музыки? Вас нельзя назвать авангардным композитором…
– Конечно, поскольку я не понимаю, что сейчас можно обозначить авангардом. Я не могу для себя ответить на этот вопрос. Да, я вижу, что у меня и моих коллег есть различия в стилях и языке (и это очень одобряю!), но не могу назвать никого авангардистами в нашем мире. Я убежден, что композиторы, пишущие в экспериментальной эстетике, не делают чего-то нового по сравнению с тем, что создавалось 50–60 лет тому назад. Безусловно, их начинания можно как-то концептуально объяснить, но все это будет пустыми словами. Я не вижу кардинально нового развития музыки. Ничего не изменилось за много лет: ни идея, ни жанры, ни формы.
– У вас есть несколько электронных композиций, одна из которых, кстати, называется «Черный квадрат». Но все они написаны достаточно давно. Это был какой-то эксперимент?
– Можно сказать и так. На самом деле эта пьеса была студенческой работой. Мне и сейчас интересна электронная музыка, но уже в меньшей степени. Хотя я задействую электронику в драматических спектаклях и в фильмах, когда нужен интересный тембр.
– Недавно на экраны вышел кинофильм «Лето» с вашей музыкой…
– Увы, меня там нет. Изначально действительно я там был заявлен как композитор, но, прочитав сценарий, понял, что фильм и так музыкален. Там звучит музыка Виктора Цоя и вообще рок-музыка того времени в таком количестве, что музыка Демуцкого там особо не нужна. Режиссер предлагал мне выступить в качестве аранжировщика. Н я не аранжировщик, я – композитор.
– Есть шанс, что ваше сотрудничество с Кириллом Серебренниковым продолжится?
– Притом что никто не знает, что будет дальше, творческие планы у нас есть. Нам удается общаться через помощников, адвокатов и других людей. Это не интенсивная работа, но, к счастью, она есть. Я готов потерпеть столько, сколько нужно. Кирилл – это человек, с которым мне очень комфортно, мы с ним «на одной волне». Он – уникальный и доказывает это своей судьбой.
– В декабре вновь начнутся показы спектакля «Герой нашего времени». А что с «Нуреевым»? Увидим ли мы его еще когда-нибудь?
– Насколько я знаю, новые показы состоятся через полгода. Балет живет и развивается, это прекрасно! Можно сказать, что он идет с бешеным успехом, его очень любят и труппа, и театр.
– Вы планируете писать уже третье сочинение для Большого театра – на этот раз оперу, которая будет основана на сюжете «Блистающего мира» Александра Грина. В Интернете сейчас разгорается спор по этому поводу: мол, почему театр игнорирует других композиторов? Как можете прокомментировать?
– Все эти обсуждения возникают потому, что люди не очень понимают, как происходит система заказов в музыкальном театре. А все очень просто. Первым совместным проектом с Большим театром был «Герой нашего времени», куда меня как композитора пригласил Кирилл Серебренников. Но уже сразу после премьеры мне поступило еще одно предложение – теперь насчет оперы. Это показывает, насколько руководство театра устроило качество моей работы. В это же время после успеха «Героя» хореограф Юрий Посохов просит именно меня написать музыку к балету «Нуреев». Думаю, не очень хорошо ставить мне в вину то, что многим нравится со мной работать. Это все простое совпадение. Кстати, на очереди – четвертое сочинение для Большого, заказ конкретного артиста. Я пока не могу раскрыть всех секретов, но обещаю, что это будет весьма интересно.
Источник: